Неточные совпадения
Почтмейстер. Нет, о петербургском ничего нет, а о костромских и саратовских много говорится. Жаль, однако ж, что вы не читаете писем: есть прекрасные места. Вот недавно один поручик пишет к приятелю и описал бал в самом игривом… очень, очень хорошо: «Жизнь моя,
милый друг, течет, говорит, в эмпиреях:
барышень много, музыка играет, штандарт скачет…» — с большим, с большим чувством описал. Я нарочно оставил его у себя. Хотите, прочту?
—
Помилуй! да этак ты гораздо интереснее! Ты просто не умеешь пользоваться своим выгодным положением… да солдатская шинель в глазах всякой чувствительной
барышни тебя делает героем и страдальцем.
— Нет, нет! — опровергал Обломов. —
Помилуйте, та
барышня, про которую болтает Захар, огромного роста, говорит басом, а эта, портниха-то, чай, слышали, каким тоненьким голосом говорит: у ней чудесный голос. Пожалуйста, не думайте…
«Я старался и без тебя, как при тебе, и служил твоему делу верой и правдой, то есть два раза играл с
милыми „
барышнями“ в карты, так что братец их, Николай Васильевич, прозвал меня женихом Анны Васильевны и так разгулялся однажды насчет будущей нашей свадьбы, что был вытолкан обеими сестрицами в спину и не получил ни гроша субсидии, за которой было явился.
И видел я сам потом, уже спустя, картину сию, и этот луч самый, и реку — во всю стену вытянул, вся синяя; и отрок
милый тут же, обе ручки к грудкам прижал, и маленькую
барышню, и ежика — все потрафил.
— Для кого как, а для нас вы
барышня, Надежда Васильевна. Я так и молюсь за вас: «Господи,
помилуй нашу
барышню Надежду Васильевну…» Вот сейчас провалиться, не вру… Пожалуйте ручку,
барышня!
Такие
барышни терпеливо дожидаются своих женихов, потом, повинуясь родительской воле, с расчетом выходят замуж, выводят дюжину краснощеких ребят, постепенно превращаются сначала в приличных и даже строгих дам, а потом в тех добрейших,
милых старушек, которые выращивают внуков и правнуков и терпеливо доживают до восьмого десятка.
Дайте мне вашу
милую ручку, ангел-барышня, — нежно попросила она и как бы с благоговением взяла ручку Катерины Ивановны.
Барышня вы
милая, раскрасавица вы моя невозможная!
— Не погнушались мной,
милая, достойная
барышня, — нараспев протянула Грушенька все с тою же
милою, радостной улыбкой.
— Помилуйте-с! за счастье себе почитаю… По моему мнению, конфекты только для
барышень и приготовляются. Конфекты, духи, помада… вот
барышня и вся тут!
— Ты бы, Феклуша, скушала бы и мою котлетку. Кушай,
милая, кушай, не стесняйся, тебе надо поправляться. А знаете,
барышни, что я вам скажу, — обращается она к подругам, — ведь у нашей Феклуши солитер, а когда у человека солитер, то он всегда ест за двоих: половину за себя, половину за глисту.
— Хорошо ты придумал, Павлуша! — говорила она. — Хохол очень
милый! И
барышня, — ах, какая умница! Кто такая?
Обе
барышни были в одинаковых простеньких, своей работы, но
милых платьях, белых с зелеными лентами; обе розовые, черноволосые, темноглазые и в веснушках; у обеих были ослепительно белые, но неправильно расположенные зубы, что, однако, придавало их свежим ртам особую, своеобразную прелесть; обе хорошенькие и веселые, чрезвычайно похожие одна на другую и вместе с тем на своего очень некрасивого брата.
Я, например, очень еще не старый человек и только еще вступаю в солидный, околосорокалетний возраст мужчины; но — увы! — при всех моих тщетных поисках, более уже пятнадцати лет перестал встречать
милых уездных
барышень, которым некогда посвятил первую любовь мою, с которыми, читая «Амалат-Бека» [«Амалат-Бек» — повесть писателя-декабриста А.А.Бестужева (1797—1837), выступавшего в печати под псевдонимом А.Марлинский.], обливался горькими слезами, с которыми перекидывался фразами из «Евгения Онегина», которым писал в альбом...
— Да как же,
помилуйте, ваше превосходительство, — продолжал тот, — какая это партия может быть?.. Жена теперь, по своему воспитанию, слово скажет, а муж и понять его не может! Слыхали мы тоже часто его разговор с
барышней: лям… тлям — и дальше нейдет; ходит только да волосы ерошит.
— Охлажденье, сударь, к нему имеют… большое охлажденье против прежнего, — отвечал успокоительным тоном Григорий Васильев, — вот уж года четыре мы это замечаем; только и говорят своим горничным девицам: «Ах, говорят,
милые мои, как бы я желала выйти замуж!»
Барышня, батюшка, умная, по политике тонкая, все, может быть, по чувствительной душе своей почувствовали, какой оне пред господом творцом-создателем грех имеют.
Выбор пьес был известный — вальсы, галопы, романсы (arrangés) и т. п., — всё тех
милых композиторов, которых всякий человек с немного здравым вкусом отберет вам в нотном магазине небольшую кипу из кучи прекрасных вещей и скажет: «Вот чего не надо играть, потому что хуже, безвкуснее и бессмысленнее этого никогда ничего не было писано на нотной бумаге», и которых, должно быть, именно поэтому, вы найдете на фортепьянах у каждой русской
барышни.
— А на барщину… Значит, на господ работали… Царь Александр Николаевич уничтожил. Вот хорошо: запоздает она, а уж нарядчик и заприметил… докладывает бурмистру… «Поч-чему такое? А?..» — Да я, ваше степенство, с ребятами. Неуправка у меня… — «Ла-адно, с ребятами. Становись. Эй, сюда двое!» И сейчас,
милая ты моя
барышня, откуль ни возьмись, два нарядчика. И сейчас им, нарядчикам, по палке в руки, по хар-рошей. Дать ей, говорит, десять… или, скажем, двадцать…
— Снялся он со стула, да ка-ак толкнет этого Алексея в грудь… Упал тот навзничь, да прямо… голубушка ты моя!
Барышня милая! Прямо головой-те… в котел…
Отрадина. Благодарю, мой
милый, благодарю! Однако ты прежде этого не боялся. Да ведь уж разве скроешься? Уж и теперь мне намекают: «Скоро ли,
барышня, Григорий Львович женится на вас». Лучше бы не прятаться, а эти толки прекратить.
Ну, вижу, сынок мой не шутя затеял кружиться, и отписала ему, чтобы старался учиться наукам и службе, а о пустяках, подобных городским
барышням, не смел думать, а он и в этот тон ответ шлет: «Правы, — говорит, — вы,
милая маменька, что, не дав мне благословления, даже очень меня пожурили: я вполне того был достоин и принимаю строгое слово ваше с благодарностью.
— Я не угадала, я слышала, — сказала эта скуластая
барышня (уже я был готов взреветь от тоски, что она скажет: «Это — я, к вашим услугам»), двигая перед собой руками, как будто ловила паутину, — так вот, что я вам скажу: ее здесь действительно нет, а она теперь в бордингаузе, у своей сестры. Идите, — девица махнула рукой, — туда по берегу. Всего вам одну
милю пройти. Вы увидите синюю крышу и флаг на мачте. Варрен только что убежал и уж наверно готовит пакость, поэтому торопитесь.
Милый дедушка, а когда у господ будет елка с гостинцами, возьми мне золоченый орех и в зеленый сундучок спрячь. Попроси у
барышни Ольги Игнатьевны, скажи, для Ваньки».
— Ничего,
милый, мне не нужно, так посмотреть на вас только… Уж и обиделся! — сказала она. — Нельзя старухе и постоять! Вот смотрю, как у вас
барышня заместо хозяйки. Так-то оно хорошо!
— Помилуйте-с! Наталья Николаевна! — снова воскликнул Житков. — Это мы всё очень понять можем. Одно слово:
барышня, особа нежная!
Горб-Маявецкий, возвращаясь от своих по судам занятий домой, всегда, бывало, подшутит надо мною и скажет:"А наш молодец все около
барышни?"то жена его и промолвит:"Это что-то не даром. Уж нет ли чего?"Я же, чтоб показать вежливость и что бывал на свете, шаркну по-петербургски и отпущу словцо прямо, просто, по-дружески:"
Помилуйте, это просто без причины, пур пасе летан". Они на такое петербургское приветствие, не поняв его, и замолкнут.
Левшин (Наде.) Все человеческое на земле — медью отравлено,
барышня милая! Вот отчего скучно душе вашей молодой… Все люди связаны медной копейкой, а вы свободная еще, и нет вам места в людях. На земле каждому человеку копейка звенит: возлюби меня, яко самого себя… А вас это не касается. Птичка не сеет, не жнет.
Жмигулина. Какая жизнь,
помилуйте! В бедности, между такого народа, который без понятия. Это не то, что, бывало, у вашей мамаши в Заветном! Просто был рай земной! Ваша мамаша были самая добрейшая дама и любили, чтоб у них было всем весело.
Барышень всегда было в доме много, а также и кавалеров; с утра до ночи разные игры были. Даже горничных, бывало, заставляли с нами в горелки и в другие игры играть, а сами смотрят на нас да радуются.
Таня.
Барышня,
милая, да вы не выдайте!
И такое у ней было серьезное личико, такое — что уж тогда бы я мог прочесть! А я-то обижался: «Неужели, думаю, она между мной и купцом выбирает?» О, тогда я еще не понимал! Я ничего, ничего еще тогда не понимал! До сегодня не понимал! Помню, Лукерья выбежала за мною вслед, когда я уже уходил, остановила на дороге и сказала впопыхах: «Бог вам заплатит, сударь, что нашу
барышню милую берете, только вы ей это не говорите, она гордая».
Аннушка. Я вот говорила
барышне насчет трех рублей, помните, барыня
милая, что вы обещали.
Прелесть!..» Показываете картину знаменитого мастера: «превосходно! обворожительно! удивительно!» Развертываете литографию с изображением собачки: «мило! délicieux! [восхитительно! (франц.).] прелесть!» Впрочем, с дамами и
барышнями, — особенно хорошенькими, — редко бывает скучно; приходя в восторг (искусственно или естественно), они оживляются и кажутся тогда еще
милее; вы любуетесь ими и это служит вам развлечением от скуки.
— Сладить невозможно-с на
барышень, помилуйте-с, не угодить! — вторил ей эконом.
— Ничего-с,
помилуйте, ваше превосходительство, — произнес невесть откуда вынырнувший Павел Семенович Жилинский, и его шарообразная фигурка скорчилась в три погибели в самом подобострастном поклоне, —
помилуйте, не
барышень же мы растим здесь, а будущую прислугу и бедных ремесленниц… — продолжал он, нервно потирая руки.
В следующие за тем дни он убедился, что его учительница
барышня милая, серьезная и аккуратная, но что она очень необразованна и учить взрослых не умеет; и он решил не тратить попусту времени, расстаться с ней и пригласить другого учителя. Когда она пришла в седьмой раз, он достал из кармана конверт с семью рублями и, держа его в руках, очень сконфузился и начал так...
Опять шум и гомон веселой девичьей стаи, опять периодические выкрики Кузьмичевой: «Parlez français, mesdemoiselles, mais parlez donc français», [Говорите по-французски,
барышни, да говорите же!] и
милые, нежные заботы и расспросы Нюши, от которых ей, Милице Петрович, хочется убежать и скрыться на край света порой.
— Я,
милая моя
барышня, желаю жить, чтоб было по-справедливому, чтоб обиды мне не было! Я этого не желаю терпеть — никогда! А за деньгами я не гонюсь… Я вот выпил, — и больше ничего!
— Ваша мамаша желает одного, чтобы вы исправились и стали
милой, послушной
барышней, a дома ваше исправление немыслимо. Вы не желаете никому повиноваться, как мне писала моя кузина Marie.
Никогда еще в жизни не было Теркину так глубоко спокойно и радостно на душе, как в это утро. Пеночка своими переливами разбудила в нем не страстную, а теплую мечту о его Сане. Так напевала бы здесь и Саня своим высоким вздрагивающим голоском. Стыдливо почувствовал он себя с Хрящевым. Этот
милый ему чудак стоит доверия. Наверное, нянька Федосеевна — они подружились — шепнула ему вчера, под вечер, что
барышня обручена. Хрящев ни одним звуком не обмолвился насчет этого.
—
Милая моя
барышня, вы меня искали?.. Беспокоились?
Наша
милая хозяйка принадлежала к среднему чиновному классу, ее девицы воспитывались, как"
барышни", бренчали на фортепьяно, пели, читали переводные французские романы.
После ужина начали играть в разные игры. Папа стал играть вместе с нами. Я был в ударе до вдохновения, до восторга. Острил, смеялся. Чувствовал, как я всем нравлюсь и как мне все
барышни нравятся, особенно три Конопацкие. Какие
милые! Какие
милые! И Люба, и Катя, и Наташа.
— Третий припоминается мне офицер расформированного нынче жандармского полка, К—ий, которого одна, очень юная и
милая, подольская
барышня имела неосторожность полюбить, а полюбя, поцеловала и при каком-то случае подарила ему свой белокурый локон.
Маруся совсем не похожа на взрослую барышню-невесту. Тот же
милый ребенок выглядывает из-под белой фаты и флердоранжевого венца.
Как она очаровала страховую
барышню в киоске! — и все это только одним видом глупой испуганной барыни да французским обращением: мой ангел! моя
милая!
Еще недавно я участвовала в любительских спектаклях в
милом Царском с моим рыцарем Трумвилем, полковыми его товарищами и знакомыми
барышнями и дамами. Но веселый, бесплатный любительский спектакль, где судьями и ценителями являются свои же родственники и знакомые, ничто в сравнении с этим «настоящим» театром, с настоящей публикой, которую необходимо захватить своею игрою, подчинить себе, заставить поверить в искренность переживаний артиста.
— Ну, не ревите же,
милые, — умоляет их Боб, просовывая между ними свою черную голову. — Не ревите, а то я сам зареву. Вы славные ребята и всячески заслуживаете моего сочувствия, — неожиданно добавляет он и так крепко жмет руки обеим
барышням, что те вскрикивают от боли.
— Ой, сердца-то y них мхом поросли,
барышня,
милая, особенно y Полины Александровны! — горячо зашептала Нюша, — такая уж нравная y нас вторая
барышня, совсем вся в старшую сестрицу. Генеральша-то y нас добрая, да без харахтеру, генерал ни во что не касается, a уж молодые-то господа,
барышня да барчук молодой! О, Господи! Не раз из-за них плакать пришлось!
Милая беседа дам, состоявшая из сплетен и пересудов, была в полном разгаре, когда лакей доложил о приезде докторши Ястребовой с молодой
барышней.